Был вечер девятнадцатого декабря, тот самый, когда Государственная дума приняла запрет на усыновление российских детей в Америку. Я тащился в четырехчасовой пробке. Переслушал всю музыку в автомобиле и принялся тыкать в кнопки радио. По радио транслировали тоску. На информационных станциях обсуждали людоедский закон, на развлекательных станциях как ни в чем не бывало запускали легкомысленные песенки, и получалось еще гаже.
Среди прочих ткнул я и в кнопку «Эха Москвы». Там писатель Проханов говорил, что сирот вообще не надо отдавать в семьи, а надо превратить детские дома в образцовые кадетские корпуса и воспитать из наших сирот для страны гвардию.
Я подумал: «А девочки? Из них тоже гвардию?»
Потом подумал еще немного и представил себе эту гвардию. И ведь если есть гвардия, то должны же быть у гвардии и парады. И я представил себе этот парад.
По официальным данным, в России 650 тысяч сирот. А инвалидов из них не 10%, как в целом по популяции, а больше, разумеется. На мой личный взгляд, половина. Но давайте скажем 20%, чтобы не сгущать краски.
Итак, если бы наши сироты-инвалиды могли организоваться в парад, то получилось бы 130 тысяч человек. Больше, чем любой «Марш миллионов», чем Болотная, чем Сахарова. Огромное шествие.
И во главе колонны, разумеется, Синие Треугольники. Дети с синими треугольниками — нет, не на знаменах, на губах. Синий носогубный треугольник — очевидный симптом порока сердца. Их в детских домах десятки тысяч. И многие не диагностированы.
Томский кардиохирург Кривощеков рассказывал мне, как на собственные деньги и в собственное свободное время ездил по сибирским детдомам с переносным эхокардиографом и в каждом детском доме недиагностированных пороков сердца находил по несколько. Убеждал заведующих, что детей надо оперировать, оперировал и наблюдал, как во многих случаях вместе с пороком сердца проходит и отставание в развитии и умственная отсталость. То есть во многих случаях никакой умственной отсталости нет, а есть недостаток кислорода в мозгу по причине больного сердца.
Представьте себе, как марширует эта гвардия.
А следом, конечно, спинальники. Дети с грыжей спинного мозга. Их почти столько же, сколько детей с пороком сердца, — несколько тысяч каждый год, точных цифр нет. В Америке, куда теперь этим детям путь заказан, их болезнь диагностируется на двенадцатой неделе беременности, а на пятнадцатой неделе делается внутриутробная операция плоду, и рождается здоровый ребенок. А в России они парализованы. Так что этот гвардейский полк не шагает на нашем параде, господин Проханов, а ползет.
А следом дети с ДЦП — тоже редкостная строевая выправка.
Да сводный полк умственно-отсталых. И где-то среди них мальчик Марат из Порховского интерната, который сказал мне вместо приветствия: «Я жалею тебя».
Да рота детей с синдромом Дауна. Они бы радовались такому параду. Они умеют радоваться самым неожиданным вещам.
Да полурота аплазийщиков из Нижнеломовского детдома, детей, родившихся без рук или без ног, — хорош парад!
Да полурота челюстно-лицевых: несшитые заячьи губы, неправленые волчьи пасти.
Да взвод детей с ВИЧ. И среди них девочка, которая прижималась ко мне и шептала: «Меня нельзя обнимать! Тебя заругают!»
А замыкают шествие всякие мелкие подразделения. Дети с несовершенным остеогенезом, которые в семьях могли бы ходить, но в детских домах ломаются по четыре раза в год, не ходят, едут на инвалидных колясках.
Да дети с буллезным эпидермолизом, которые в детских домах… которых нет в детских домах: все умерли. Так идут же их тени.
Как вам такой парад?
Не надо только думать, что я представил себе этот парад на Красной площади перед трибуною мавзолея, на которой стоит Путин. Нечего этой гвардии делать на Красной площади. От Путина ей никакого толку, и на Путина — никакой надежды.
Я представил себе, что этот парад идет по моей улице, под моими окнами. Сейчас пройдет мою улицу и свернет на вашу.
Валерий Панюшкин
Источник: www.snob.ru